Когда-то Шойна жила зажиточно. В порту на рейд вставали по семьдесят рыболовецких судов. Здесь работал первый в округе рыбоконсервный завод. В путину население поселка вместе с сезонными рабочими достигало трех тысяч. Это сейчас в Шойне проживают четыре сотни. А до войны ее называли вторым Мурманском. После победы над Германией поселок еще два десятка лет жил бурной промысловой жизнью.
Отец Леонида погиб в 1944-м. День, когда принесли похоронку, он помнит до сих пор. Читая казенную бумагу, мальчик дал себе слово, что когда-нибудь обязательно побывает на могиле отца в Белоруссии. Свое обещание он сдержал спустя 25 лет.
На отцовскую пенсию семья могла купить две булки хлеба. Мама болела, но старалась работать. Семья голодала, как и многие тогда. Официально трудовая биография нашего героя началась в 47-м году, Леониду тогда только минуло тринадцать. Подростка взяли разнорабочим на рыбокомбинат, где он с девяти лет подрабатывал каждое лето.
Через год, в сентябре 48-го, когда ему исполнилось четырнадцать, старинный друг отца Иван Ефремович Шилов позвал его в потребительское общество. Первое время Леониду доверяли нехитрую физическую работу, а через пару лет, когда он подрос и окреп – грузить-разгружать, сторожить, крышу крыть. Потом перевели в ученики бухгалтера. Здесь-то и освоил он «компьютер» того времени – печатную машинку, после чего получил повышение – стал делопроизводителем, самостоятельно проводил ревизии в Шойне, Чиже, Кие. Знание бумажных дел помогло ему и в армии, где он служил при штабе.
После демобилизации солдат приехал в родную Шойну. Ему предложили вернуться в потребобщество. Правда, начинать карьеру пришлось заново с должности продавца. Но Леонид Григорьевич ни разу об этом не пожалел, ведь он приобрел ценный опыт. Вскоре ему поручили особо хлопотное дело – заведовать продовольственным складом, затем – заниматься организацией торговли.
Надо сказать, что служащие конторы получали небольшую зарплату, а отвечали за сохранность товара головой. Самыми высокооплачиваемыми были грузчики. Появилась тогда у Леонида мысль податься в военные, но в последний момент передумал – жалко стало бросать дело, которому отдано столько лет.
В 1965 году, когда Леониду Григорьевичу исполнилось тридцать лет, избрали его председателем правления Шоинского рыбкоопа. Люди знали – человек он ответственный и честный. В этой должности он проработал 24 года, до 1988-го. Каждые четыре года его переизбирали на новый срок, пока не подошла пора заслуженного отдыха. После выхода Леонида Григорьевича на пенсию его семейство перебралось в Нарьян-Мар. Кстати, еще в 1984 году его наградили медалью «Ветеран труда», а три года назад ему присвоили почетное звание «Ветерана труда Ненецкого округа».
— Завозили в навигацию полуторагодовой запас продовольствия, – вспоминает он годы работы. – Овощехранилище вмещало 200 тонн. Работала пекарня, столовая, откармливали свиней. Рыбкооп занимался ловом рыбы и заготовкой пушнины, содержал пошивочную мастерскую, парикмахерскую. Кстати, уже тогда были супермаркеты – магазины самообслуживания, конечно, без электронных весов и кассовых сканеров. У нас отоваривались одиннадцать оленеводческих бригад. Да, были времена. Раньше государство поддерживало потребкооперацию, а сейчас… Неразумно все развалили. Ведь частник-то не поедет по отдаленным деревням с иголками или другой нужной в хозяйстве мелочью.
Сейчас Шойна, по словам Леонида Григорьевича, не та, что раньше. Теперь каждый сам по себе, а раньше такого не было – люди были отзывчивей, вспоминает он.
— Сутки на пролет могли разгружать корабли, если того требовали обстоятельства. Помню, всем миром спасали продовольственные склады от затопления. Берег подмыло, и они могли уйти под воду. Знаете, Шойна мне до сих пор снится. Стоит только кого-то «увидеть» из бывших односельчан, как через пару дней он появляется в городе. С благодарностью вспоминаю свой коллектив и наставников, что учили меня работать. Нам есть чем гордиться и что вспомнить.